Прикосновение любви - Страница 6

– О, Мари! – повторял он.

– Я велел тебе отправиться к Терезе! Где Лео? – прогремел голос, и Мэтт сделал шаг по направлению к Нику. Мари быстро отстранила мальчика.

– Все будет хорошо, – успела проговорить она, хотя сама не была уже в этом уверена. – Мы просто разговаривали с твоим дядей, а ты не должен присутствовать при взрослых разговорах.

В дверях появился Лео, на его лице было виноватое выражение.

– Простите, сэр, он удрал от меня. Больше этого не повторится. – Он положил руку мальчику на плечо.

Худенькие плечики мальчика ходили ходуном, и ей показалось, что он сейчас разрыдается и ее сердце лопнет от горя, ибо она сама привела его в дом этого людоеда. Поэтому она взглянула как можно тверже в его глаза и чуть качнула головой. Ник со всхлипом втянул в себя воздух и вышел вместе с Лео. Но ее еще ждал приговор ее мучителя, и она утомленно прикрыла глаза.

– Ты останешься в этом доме, пока твои слова не подтвердятся. В соседней комнате. Под замком.

– Я могу пойти в камеру, сэр?

Его глаза опять вспыхнули, но Мари уже переступила тот порог, за которым страха уже не было. Она с трудом поднялась с кресла, держась за подлокотники, и поковыляла за своим тюремщиком. Она надеялась, что его гнев и опасения за племянника обоснованны, иначе она никогда не простит его за эти минуты. Мэтт открыл перед ней дверь и, когда Мари зашла, запер ее на ключ. Услышав, как проворачивается ключ, Мари в первый раз за последние полчаса вздохнула свободнее и почти упала на стоящую тахту. Все ее тело мелко дрожало, и Мари и изнеможении прилегла. Ей повезет, если она выйдет отсюда живой и здоровой. А что будет, если Мэтт решит оставить ее пленницей? Мари почувствовала, что совершенно разбита, и попыталась расслабиться. Колоссальное напряжение последних часов и практически бессонная ночь дали о себе знать, и она стала проваливаться в забытье.

3

– Мари, вставайте!

Мари испуганно подпрыгнула. Со сна она хлопала глазами, недоумевая, где находится. Увидев светловолосого, она все вспомнила. Мужчина, держа в руках поднос, внимательно глядел на нее.

– Я принес вам поесть.

– Хорошо. У вас есть имя?

Он со сдержанным удивлением воззрился на нее, а потом уголки его губ чуть тронула улыбка.

– Лео, – коротко выдал он.

– Спасибо, Лео, вы очень любезны. А то я могла подумать, что ваш хозяин к моральным истязаниям решил еще добавить истязание физическое – голод. А это противоречит Венской конвенции о содержании военнопленных…

Лео с некоторым изумлением рассматривал ее. Потом поставил поднос на столик и молча вышел. Мари не хотела есть, только пить. Она налила себе апельсинового сока и выпила почти два стакана. Через несколько минут она почувствовала сильное головокружение и слабость. Он что-то подсыпал в сок, мелькнула мысль. Мой хладный труп зароют под каким-нибудь деревом или с камнем на шее утопят в водоеме. Чтобы впредь не помогала сероглазым мальчишкам. Эта была последняя мысль, что мелькнула в ее голове.

– Ты переборщил со снотворным… – Голос басил, как из бочки. – Посмотри на нее: кожа да кости, а ты положил столько, что и слона бы с ног свалило.

Ее потрепали по щекам, но Мари была так слаба, что не сумела даже застонать.

– Надо сделать промывание желудка!

Мари попыталась издать хоть один протестующий звук, но все было напрасно – голосовые связки отказывались повиноваться.

– Слишком поздно, лекарство уже всосалось. Нужна детоксикация…

Боже, что за слова они говорят? Это звучит так ужасно! Мари наконец сумела застонать.

– Кажется, она приходит в себя…

Мари разлепила ресницы. И как в тумане увидела, что над ней склонились два темных силуэта. Она опять прикрыла глаза.

– Эй, смотри на меня, – потребовал странно знакомый голос, и Мари снова попыталась сосредоточиться.

Из тумана выплыло лицо Мэтта.

– О нет! – хрипло простонала она.

– Думаю, что все в порядке, она меня узнала.

К ее рту приложили что-то холодное, и она почувствовала влагу на запекшихся губах. Она сделала жадный глоток и чуть не поперхнулась – жидкость была ужасной на вкус. Мари попыталась вертеть головой, но эти слабые покачивания, как и страдальческий стон, не произвели на ее мучителей никакого впечатления. Ей просто зажали голову и заткнули нос, и она вынуждена была проглотить отвратительное пойло.

Теперь меня точно ждет смерть, вяло подумала она, но неожиданно почувствовала странное облегчение. Потом ей вновь мучительно захотелось спать. Некоторое время Мари все еще смотрела сквозь ресницы на его лицо, а потом оно стало расплываться перед ее глазами, пока не остались лишь пронзительные серые глаза на туманном пятне лица. Она опять стала проваливаться в вязкую черную яму, и на этот раз ей позволили это сделать. Но даже в этом тяжелом забытьи их пронзительный блеск преследовал ее.

…Она очнулась оттого, что ей в лицо били солнечные лучи. Несколько секунд она лежала неподвижно, а потом открыла глаза и рискнула сесть. Голова болела, но не сильно. В животе было неприятно, но не до тошноты. Жить можно. Только тут она заметила, что лежит под простыней и что на ней нет никакой одежды. Страх прокатился по ней липкой волной. Ей показалось, что вспотели даже уши. Она лихорадочно пыталась вспомнить, что с ней произошло. Она привела Ника в дом дяди, потом был ужасный разговор с этим энергетическим вампиром. Потом сок, принесенный Лео… Все, на этом ее воспоминания закончились. Дверь тихонько приоткрылась, и Мари напряглась, с расширенными глазами ожидая визитера. К ее величайшему облегчению, в комнату вплыла женщина. В ее жилах явно наравне с европейской текла и мексиканская кровь. На вид женщине было около пятидесяти лет, она была невысокая и полноватая.